Александра Александровича Палицына при жизни считали отшельником и аскетом. Отставной адъютант фельдмаршала Румянцева-Задунайского с 1767 года до самой своей смерти в 1816-м безвыездно жил на хуторе Поповка Сумского уезда Харьковской губернии. Семья Палицыных не принадлежала к великопоместному дворянству (владение состояло всего из 30 крестьянских семей), однако Александра Палицына несколько раз избирали предводителем уездного дворянства, так как авторитет его был очень велик.

Его библиотека насчитывала около десяти тысяч томов, а собираемая в течение многих лет коллекция живописи и графики — более двух тысяч полотен итальянских мастеров, немецких гравюр, старинных российских икон. Под влиянием неутомимого просветителя, поэта и архитектора окрестные помещики начинали приобретать книги, картины и даже заниматься переводами с французского.

Правой рукой Палицына стал видный архитектор и художник Николай Алфёров, приложивший много сил к пополнению коллекции живописи. Алфёров шлифовал своё мастерство художника в поездках по Франции и Италии. Эти поездки  возможны были только благодаря финансовой поддержке «Академии» и инициативе самого Палицына. Временами «поповского пустынника», как называли Александра Александровича, навещал странствующий украинский философ Григорий Сковорода. Палицын вёл дружескую переписку с Каразиным и Ярославским, с Державиным обменивался стихами; его литературную и просветительскую деятельность высоко оценивали Батюшков, Радищев, а Пётр Вяземский говорил: «Если не ехать к Вольтеру в Ферней, то необходимо ехать в Поповку к Александру Палицыну».

Именно в «Поповской Академии» возникла идея создания университета в Харьковской губернии. Отказавшись от мысли строить университет в Сумах, уездные дворяне оказывают посильную помощь Василию Назаровичу Каразину в сборе необходимых средств, и в числе первых, конечно же, Александр Палицын.

Поклонник французской литературы, он переводит Руссо, Де Лиля, Сен Ламберта; создаёт несколько собственных поэтических произведений; а в 1807 году типография Харьковского университета выпускает «Слово о полку Игореве» в переводе Александра Палицына. По обычаям того времени издание посвящалось слободско-украинскому губернатору Ивану Бахтину. Палицынский перевод стал одним из первых в Российской империи стихотворных переложений «Слова» и получил высокую оценку в Петербурге и Москве. Николай Фёдорович Сумцов отмечал впоследствии, что этот перевод «при внутреннем строе тогдашнего языка, ещё не освободившегося от державной высокопарности, был выдающимся литературным явлением по простоте и ясности».

Интересная деталь — несмотря на тесные связи со столичным писательским миром, Палицын не был знаком с двумя переводами «Слова», которые до него были выполнены Серяковским (1803 г.) и Шишковским (1805 г.) В этом случае его уединение и отдалённость от мирской суеты сыграли отрицательную роль.

Неизвестно, существовала ли в начале 19 века поговорка о том, что настоящий мужчина должен посадить дерево, построить дом и вырастить сына, но все эти условия Александр Палицын выполнил, хотя и не буквально. Вместо одного дерева он разбил чудесный парк в усадьбе Старый Мерчик, принадлежавшей его другу Григорию Шидловскому. Вместо одного дома построил несколько прекрасных каменных церквей и особняков. Возведённую по палицынскому проекту церковь Иоанна Предтечи в селе Штеповка архиепископ Филарет назвал одной из первых по величине и грандиозности в Харьковской епархии. А вместо сына Александр Палицын вырастил дочь, унаследовавшую дела отца и занимавшуюся рисованием и архитектурой.

Доброе имя одного из самых просвещённых людей нашего края долгое время оставалось в тени — о «Поповской Академии» не упоминалось, роль её в истории образования Слобожанщины была забыта; в 1924 году разрушили Палицынскую усадьбу и склеп с останками Николая Алфёрова и самого Александра Александровича. Даже с фамилией просветителя вышел казус — отчего-то многие упорно именуют его Палицыным (с ударением на втором слоге).