ЭПИЗОДЫ ИЗ ЖИЗНИ ПЕВИЦЫ

Романс “Снился мне сад” был очень популярен в Харькове в 20-е годы прошлого века.

Будущая знаменитость появлялась на сцене в четвёртом акте, в самый разгар событий, когда героиня пьесы, приняв роковое решение, устраивает в ресторане прощальный ужин для своих коллег. Клавдия Шульженко играла певицу, почти такую же, как героиня пьесы, только находящуюся в самом начале пути.

В книге своих воспоминаний “Когда вы спросите меня” Клавдия Ивановна рассказывает: “Я выходила на небольшую площадку, напоминавшую эстраду, в сопровождении двух гитаристов и начинала петь:

Снился мне сад
в подвенечном уборе,
В этом саду мы с тобою вдвоём...

Мой взгляд падал на героиню спектакля. Я видела, как хорошо знакомые слова романса вдруг привели её в смятение, и, угадав, распознав её состояние, пела уже только для неё, стремясь ей, именно ей, поведать прекрасную мечту, сказочный сон о большой, но несбывшейся любви”.

Пение Шульженко тронуло сердце всех зрителей. Зал зааплодировал, и тогда исполнительница главной роли неожиданно подошла к Клавдии Шульженко и расцеловала её. Известный харьковский коллекционер, исследователь шульженковского творчества Дмитрий Сикар, вспоминая этот факт из биографии народной артистки СССР, утверждал, что и Клавдии Ивановне, и многим поколениям харьковчан “снился” именно Карповский сад.

Здесь в тенистых аллеях, раскинувшихся на холодногорских склонах, встречались, влюблялись, строили планы. А кристальная вода знаменитой Карповской криницы была символом чистой и верной любви.

В начале марта 1923 года 17-летняя дочь харьковского бухгалтера, с детских лет любившая петь, решила осуществить свою мечту — стать актрисой местного музыкально-драматического театра.

Последовал строгий вопрос режиссера Николая Николаевича Синельникова: "Что мы умеем?" От смущения Клава выпалила: “Все!" И более робко пояснила: "Петь, декламировать и танцевать!” Синельников остановился на первом и попросил помочь Клаве исполнить популярнейшую тогда песню Дмитрия Балацкого “Розпрягайте, хлопці, коней” концертмейстера Дуню. Дуней оказался заведующий музыкальной частью театра, начинающий композитор Исаак Дунаевский. Поговаривали, что Клавдия тут же влюбилась в Дунаевского, но он не обращал никакого внимания на молоденькую симпатичную статистку. Через пять лет, встретившись с Шульженко  в Ленинграде, Дунаевский на свой комплимент похорошевшей певице получил шутливо-мстительный ответ: “Пять лет назад надо было думать, когда волос на голове было побольше”.

Но это из области околотеатрального фольклора. А вот факты, свидетельствующие о длительной творческой дружбе, связавшей этих талантливых людей. В Харькове встретились они молодыми, начинающими, поэтому сочувствовали друг другу и ценили взаимную поддержку. На несколько лет судьба развела их в разные стороны. А в 30-м году на сцене Ленинградского мюзик-холла состоялась творческая встреча известного композитора с завоевавшей популярность эстрадной певицей: Шульженко играла роль в спектакле "Условно убитый", музыку к которому написал Дмитрий Шостакович, а за дирижёрским пультом стоял Дунаевский.

Москва. 1939 год. В Колонном зале Дома Союзов проходит Первый всесоюзный конкурс артистов эстрады. В ложе  - жюри под председательством И.Дунаевского, а на сцене в числе участников - Клавдия Шульженко. Звучит лирическая песня "Записка" в её исполнении, вызвавшая восторженную, бурную реакцию публики и покорившая жюри. По условиям конкурса "бисы" запрещены, но публика не отпускает певицу. "Из-за кулисы я взглянула на Дунаевского, - вспоминает певица. - Он улыбнулся и разрешающе кивнул. В нарушение правил я спела на "бис". Излишне говорить, что Шульженко стала лауреатом этого конкурса.

Москва. 1953 год. Съёмки фильма-концерта "Весёлые звёзды" режисссёра Веры Строевой. Одной из приглашённых для участия в этом фильме звёзд эстрады была К.Шульженко. Требовательной к своему репертуару актрисе и певице нужны были новые, неизвестные зрителю, песни. И она просит помочь ей давнего друга Дунаевского. Несмотря на чрезвычайную занятость (это было время интенсиной работы над опереттой "Белая акация"), композитор откликается на просьбу и пишет новые песни. Одна из них - лирический вальс "Молчание" - вошла в репертуар не только эстрадных исполнителей, но и камерных певцов. Как сейчас говорят, она стала эстрадным "хитом". Дунаевский вначале сочинил мелодию, и Шульженко заметила, что это так хорошо, что не нужно никаких слов, нужно только слушать и молчать. Так были написаны слова песни о молчании М.Матусовским:

...Не спугни очарованья
Этих тихих вечеров -
Ведь порою и молчанье
Нам понятней всяких слов...

До ухода из жизни Дунаевскому оставалось два года...

В жизни Клавы Шульженко появился поэт и заядлый картёжник Илья Григорьев. Гонорары он получал невеликие, да и те тут же проигрывал, поэтому обитал в каморке с небольшим платяным шкафом, крошечным столом, двумя стульями и кроватью.

Безусловно, постоянные размолвки, ссоры и следовавшие за ними разлуки не укрепляли отношения молодых. Как-то, находясь на гастролях в Нижнем Новгороде, Шульженко познакомилась с известным одесским куплетистом Владимиром Кемпером (театральный псевдоним - Коралли), влюбившимся в неё по уши. Коралли тут же предложил Клавдии выйти за него замуж. На крыльях счастья новоиспеченный жених помчался за благословением в Одессу к матери, которая заявила: “Только через мой труп!” “А всё дело было в том, — вспоминал в своих мемуарах Коралли, — что за полгода до нашей встречи с Шульженко мой старший брат женился на актрисе Марии Дарской. Собрав всех родственников, мать произнесла речь, полную боли и горечи: “Что ж это получается? С одной стороны Ивановна, с другой стороны Ивановна, а я, мадам Кемпер, — в середине? Что скажут предки?” Не дожидаясь ответа предков, она запретила мне ехать в Харьков... И вдруг я получаю роковое письмо: “Вы сами разрушили нашу мечту”.

Через некоторое время Шульженко и Григорьев встретились в Харькове на концерте, и он предложил ей узаконить их отношения. Шульженко согласилась. В концерте принимал участие сгоравший от страсти Коралли, на которого она не обращала никакого внимания. Мало того, после концерта она подвела к нему Григорьева и представила как мужа. И тут Коралли вырвал из рук певицы театральный чемоданчик, Григорьев попытался схватить Коралли “за грудки”, но тот выхватил браунинг, при виде которого Григорьева как ветром сдуло. Ну, а виновница этого инцидента по достоинству оценила и любовный порыв Коралли, и его мужество и согласилась стать его женой. В 1931 году она родила Владимиру Коралли сына Игоря (Гошу).

По-настоящему народной певица стала в годы войны. Волею судеб очутившись на Ленинградском фронте, Шульженко только за период блокады Ленинграда дала для воинов 500 концертов.

В 1943 году Шульженко пела в морском госпитале под Новороссийском. Среди раненых был экипаж торпедного катера. Во время жестокого боя все члены экипажа или погибли, или были ранены. Чудом уцелел только 13-летний юнга Валентин Лялин. Он-то и стал за руль, довёл катер до родного берега... На концерт моряки принесли забинтованного с ног до головы командира катера Андрея Чернова. Когда концерт кончился, он вдруг начал протягивать в сторону Шульженко забинтованные руки. Она никак не могла понять этого жеста, тогда к ней подбежал Лялин и взволнованно сказал, что командир просит исполнить свою любимую песню. Шульженко запела “Руки”, не пытаясь сдержать слёз. В апреле 1975 года Шульженко пригласили на съемки “Голубого огонька”. И здесь её ждал сюрприз, который она потом назвала одним из счастливейших моментов в своей жизни. Перед съёмками эпизода с её участием Шульженко указали на группу мужчин, сидевших за дальним столиком, и когда Клавдия Ивановна стала внимательно вглядываться в их лица, то узнала возмужавшего Валентина Лялина. А рядом с ним сидели седовласый, со звездой Героя Советского Союза на груди, Андрей Чернов и все оставшиеся в живых члены экипажа героического катера. Певица расплакалась, подошла к ним, каждого обняла, поцеловала, а затем, глядя на Чернова, запела:

...Руки - вы словно две большие птицы...

Шульженко не пользовалась особым расположением Сталина, поэтому при нём получила лишь звание заслуженной артистки РСФСР, орден Красной Звезды и медаль “За оборону Ленинграда”. Был к ней равнодушен и Хрущёв.

Не заладились и её отношения с Фурцевой ("лучшей ткачихой среди министров культуры и лучшим министром культуры среди ткачих"). Только в 1962 году Шульженко стала народной артисткой РСФСР. Главные награды на неё посыпались во времена правления обожавшего её Брежнева: она стала народной артисткой СССР, получила орден Ленина и новую квартиру в центре Москвы.

Не все знают это, но Шульженко была "невыездной", т.е. ей запрещены были заграничные гастрольные поездки. И всё же, несмотря на тернии на пути к мировой известности, эта известность пришла к Клавдии Ивановне: в документальном фильме "Неизвестная война", где роль ведущего исполняет Берт Ланкастер, в эпизодах, связанных с судьбой Харькова, звучит её неповторимый голос... Это - главная награда: внесение в страницы всемирной истории.

Последней значительной вехой в творчестве Шульженко был её юбилейный концерт в Колонном зале Дома Союзов в 1976 г., где все слушатели были свидетелями её творческого взлёта.

В конце 70-х годов Шульженко осталась одна, ей приносила радость лишь семья сына, Игоря Владимировича. Её коробило, когда ей напоминали о старости или назойливо пытались сфотографировать вблизи. Знаток правил хорошего тона, она теперь не всегда могла сдержаться, если их нарушали. Конферансье Иван Шепелев, иногда выступавший с Шульженко в концертах, рассказывал об эпизоде, произошедшем в 1978 году в казахском городе Усть-Каменогорске на стадионе во время празднования Дня победы. Петь Клавдии Ивановне всё время мешал молодой нагловатый фотокорреспондент, постоянно снимавший снизу вверх. На замечания Шепелева и Шульженко он не реагировал, и тогда взбешённая Клавдия Ивановна во время фортепианного проигрыша песни “Давай закурим” в микрофон на весь стадион послала его на три заборные буквы. Фотограф был настолько поражен, что сумел вымолвить только: “Что?” А Шульженко снова повторила ему свое послание. По словам Шепелева, он никак не мог понять, куда вмиг исчез наглец. Ну, а о реакции стадиона можно лишь догадываться.

В последние годы жизни, когда она сильно болела и уже не могла работать, главным утешением Клавдии Ивановны был рояль. За ним она забывала о своих невзгодах. Врачи рассказывали, что, когда она лежала в больнице без сознания и жизнь отсчитывала последние часы, как только сознание к ней возвращалось, она шептала: “К роялю! К роялю!”. 17 июня 1984 года - день последнего удара её сердца, полного любви к людям и к музыке.

Проводить певицу собрались харьковчане, ленинградцы, москвичи... В день похорон Шульженко на Новодевичьем кладбище шёл дождь. Когда же гроб с телом певицы стали опускать в землю, выглянуло солнце, как бы прощаясь с нею. Вице-адмирал из Ленинграда, присутствовавший на похоронах, положил ей в гроб бескозырку - последний привет благодарных ленинградцев своему кумиру. Через 12 лет рядом с её могилой появилась ещё одна — не дожившего несколько дней до своего 90-летия Владимира Коралли, для которого она была единственной любимой женщиной.