Грустно время ожидания,
Солнце скрыто мглою серою.
Игорь с братом ждёт свидания,
И речёт ему Тур Всеволод:
«Брат любимый, Игорь светлый мой!
Святославичи не оба ль мы?
Шпорь коней — мои уж седланы
Под курянами хоробрыми.
Не впервой от Курска молодцам
Днём идти иль ночью чёрною.
Нынче вместе да на половца
Двинем ратию сплочённою!
Все куряне — добры воины,
Не отступят перед бедами,
В стан врага чрез степь привольную
Им пути-дороги ведомы.
Во лесах не заблудилися,
Все холмы, яры знакомы им.
Не под трубами ль родилися?
Не с конца копья ли вскормлены?
Под шеломами взлелеяны,
Ждут куряне, где положено,
Разлучити лук со стрелами,
Ну а востры сабли — с ножнами.
Серым волком скачут по полю,
Разудалыя и бравыя,
Честь себе добыти копьями
Да воздати князю славою!»
Став на лук златого стремени,
Игорь мчит по полю чистому.
Солнца свет — темнее темени,
Стонет ночь грозой неистово,
Пробудились птичьи гомоны,
Полнясь свистами звериными.
Дива крик, смешавшись с громами,
Вдаль пронёсся над долинами.
Невесёлыми посулами
Разлетелся дикий ор его
От соседского Посулия
До ворожьего Помория.
Крепким словом поминаемый,
Ворогам добавив куражу,
Вестью мчит к земле незнаемой —
К Волзе, Корсуню и Сурожу.
Долетит до уха ханскаго,
Вспыхнет гневом да обидою
Во глазах тмутараканскаго
Размалёваннаго идола.
Ночь звериным криком полнится:
То не страхи плачут лебедем —
Поспешают к Дону половцы,
По ярам скрипя телегами.
Одолев сомненья-домыслы,
Не пугаем злыми криками,
Направляет Игорь воинство
К Дону синему, великому.
Тень беды крадётся птицею,
То ль сорокой, то ли вороном,
Брешет хитрою лисицею
На щиты да на червоныя.
То над сонною равниною
Взмоет в небо хищным беркутом
И на пир полки звериныя
Позовёт орлиным клекотом,
То за волчьей песнью грустною
Вдруг испуганным конём рже...
О Земля родная Русская,
Ты в тумане за холмом уже!

Долго войско ночь тревожила,
Злыми криками пугаючи...
Вот заря на небе ожила,
Свет над лесом зажигаючи.
Тают тени неприветныя
Над полями, над полянами,
И клубится мгла рассветная
Серебристыми туманами.
Задымились долы длинныя,
Под росою спят луга ещё,
Дремлют трели соловьиныя,
Да не дремлет гомон галочий.
Вслед за галочию речию
Путь далёк ещё до Дону ли?
Пуст ли звон, пророчит встречу ли
С половецкими кордонами?
Жаждут встречи сабли вострыя
С половецкою оравою —
Время честь добыти воинству
Да воздати князю славою!
Взвились сабли харалужныя
Вихря мощью ураганною,
Засвистели песню дружную,
Потоптав полки поганыя,
Насладясь красой девичьею
Да богатою добычею.
Аль не краше девы красныя
Во честном бою добытыя
Под одеждами атласными
С дорогими оксамитами?
Путь трофеями богатыми
Щедро стелется пред взорами
То плащами, то халатами
С половецкими узорами.
И над топкими болотами
Или там, где место грязное —
То шитьём да с позолотою,
То ещё мехами разными.
А трофеям князя смелаго
Счёт идёт иными толками:
Красный стяг, хоруговь белая,
Сребно древко с красной чёлкою.
Вспомни, время ненапрасное,
Наперёд надолго знаючи,
Как склонялись стяги красныя
В ноги князю Святославичу!

Притомились кони быстрыя,
Спит гнездо хоробре Ольгово.
Неуютно поле чистое,
Что оленю волчье логово.
Тёмным солнцем упреждённыя,
Далеко забрались птенчики,
Не потехи для рождённыя
Ани соколу, ни кречету,
Ни тебе, дурному ворону —
Половчанину поганому!
То не ты ль в донскую сторону
Прёшь ордою балаганною?
Гзак ведёт тропою волчьею
Стаю волков, страшных ликами,
А за ним Кончака полчища
Движут к Дону ко великому.
Стынет зорями кровавыми
Утра хладное безмолвие,
А от моря тучи рваныя
Мечут копья — сини молнии.
Див хохочет молний бликами:
Скоро грому быть великому!
Скрыть грозятся тучи вражия
Все четыре солнца княжия.
Тут стрелами дождь обрушится,
Копья взломятся соломою.
Поострятся ль сабли русичей
Половецкими шеломами?
Устоят ли кони курския
На Каяле, на донской меже?
О Земля родная Русская,
Ты в тумане за холмом уже!

Не Стрибожьи ль внуки буйныя
Гонят ветры, бавясь играми,
Мечут стрелы с моря бурнаго
На полки хоробры Игоря?
Не до игр весёлых воинству!
Замутились реки светлыя,
Уж земля гудит под конницей,
Заклубилась пыль под ветрами.
Вражьих стягов, что в лесу ворон,—
То идут от Дона половцы,
И от моря, и со всех сторон,
И во пеший строй, и конницей.
Знать, недаром муть небесная
Навевала мысли грустныя —
Отовсюду рати бесовы
Обступили войско русское.
Лает бес в щиты червонныя,
Птиц пужая злыми криками,
Кони ржут, томятся воины —
Быть сражению великому!
Аки бык ты яр, Тур Всеволод!
Виден в битве статью ладною,
На поганых брызжешь стрелами
Да велишь мечу булатному
Пуще молний грохать громами
Над ворожьими шеломами.
Твой же шлем где вспыхнет золотом,
Там ложатся главы вражия,
Удалым копьём ли колоты,
Сражены ли саблей княжею.
Но над бранными посевами
Что взойдёт, о яр Тур Всеволод?
Иль не ранит брата Игоря
Мысль про отчий трон Чернигова?
Шлемы гнутыя аварския
Сняты саблею калёною,
Исцелят ли раны царския,
Во душе не заживлённыя?
Жизнь и честь, в боях добытыя,
В мирных буднях не потребны ли,
И желанья позабытыя,
И веселье милой Глебовны?
Да и нам к лицу ли, братия,
Наливаться злобой бычьею,
Коль другие есть занятия,
И привычки, и обычаи?

Далеки века Трояновы,
Ближе годы Ярославовы
Вовсе рядом песнь Боянова,
Что Олега время славила.
Не Олег ли, вспетый одами,
Сеял страх мечом да стрелами,
Дочерна озлив походами
Голу степь да пни горелыя?
Ярославу было ведомо:
То пожнётся, что посеется.
Не корми собак обедами,
Коли страх к соседу селится.
Время ль бавиться охотами,
Накормивши борзых досыта?
Воля княжья — меж походами
На пирах гулять без просыпу.
Ярослав — да не ко времени,
Сыт Олег пирами оными.
Став на лук златого стремени,
Мчится он стрелой за звонами.
Славны дни тмутараканския,
Красен брег морскими видами!
Не в Руси ли звоны ханския
Отзовутся панихидами?
Не Черниговский Владимир ли,
По отцу премудрый Всеволод,
Пожалев края родимыя,
На пустыя звоны сетовал?
Уж не звоны ли Олеговы,
Свистом стрел на уши давячи,
Пали вражьими набегами
На Бориса Вячеславича?
Не грехи ль да звоны старыя,
Расстелясь зелёным саваном,
Обернулись лютой карою
Молодому князю славному?
Те же распри постоянныя,
Что от прежних дней тянулися,
Не рекою ли Каялою
Святополку обернулися?
Не за ним тропою ль горестной
Прах отца несли полки его
С иноходцами угорскими
Ко святой Софии, к Киеву?
Так и жили, князя славячи,
При Олеге Гориславиче!
Сеешь страх — пожнёшь усобицы
С бабьим плачем да с разлуками,
А князья друг с другом ссорятся —
В ссоре жизнь с Даждь-Бога внуками.
Редко пахарь тянет борону,
Укоряя время глупое,
Часто спорят ворон с вороном,
Разругавшися над трупами.
Кратки песни человечии —
Дело смерти не убыточно.
Галки кружат. Длинны речи их
Пред полётом за добычею.

Уследить пером за мигом ли?
Были вспеты рати разныя...
О такой же, как у Игоря, —
Нет, не слыхано, не сказано.
Было ль кем когда замечено,
Чтобы так сражались до смерти,
Как от ранних зорь до вечера
Да от вечера и до свету?
Шумно битвы поле пёстрое:
Воет стрелами калёными,
То мечом, то саблей вострою
Громыхает над шеломами.
Стонет окриками ратными,
И знакомыми, и чуждыми,
Звонит копьями булатными
По железу по кольчужному.
Травы скошены копытами —
Поле брани чёрной сажею
Расстелилось под убитыми
И затоптанными заживо.
Тех костей посевы грустныя,
Кровью русскою политыя,
Прорастут над нивой русскою
Плачей горькими молитвами.
Что за шумы в память врезались
Пред зарёю с птичьим гомоном?
Что за звуки мне пригрезились —
Уж не звоны ли знакомыя?
Не казните, мысли вольныя,
Память чувственными стрелами!
Завернул князь Игорь воинство:
Больно мил ему Тур Всеволод.
Бились день, другой сражалися,
Третий мяли силу вражию...
И над войском Игорь сжалился —
В полдень пали стяги княжия.
Вражий плен — беда немалая,
Не казнись печалью воинство:
Пали стяги под Каялою,
Но не русское достоинство!
Или братству не училися,
Тех три дни в сраженье выстояв?
А два брата разлучилися
На брегу Каялы быстрыя...
Не судите, люди добрыя,
Не ищите виноватого,
Аль не здесь князья хоробрыя
Познакомились со сватами?
Вдосталь взял вина кровавого
Пир с железною закускою.
Вечно дружен стал со славою,
Кто полёг за Землю Русскую!
Не пытайте же, пожалуйста,
Что же в мире изменилося?
А трава поникла жалостно,
Древо горем наклонилося.

Нынче время, братья милыя,
Невесёлое и стыдное:
Прах усопших не могилою,
А травой укрыт пустынною.
Крест погибшим не поставити
Вслед за горькой панихидою —
У Даждь-Бога внуков в памяти
Бренный прах взрастёт обидою.
Не изменишь, что содеяно,
Не воскреснуть мёртвым заново.
И пойдёт обида девою
По тебе, земля Троянова.
На Дону у моря синего
Восплеснёт, как лебедь крыльями,
Вострубит о том, что минуло,
Небылицами и былями.
По-лебяжьи, не по-гусячи
Напророчит, как проклятие:
Не пойдут с князьями русичи
На поганых дружной ратию.
Будет доброе повержено
Ненасытной злою волею,
Скажет брату брат невежливо:
«То моё, и то — тем более!»
Вспыхнут свары небывалыя,
Пересилит в людях дикое,
Станет стыдное и малое
Выдаваться за великое.
И, прознав про ссоры княжия,
Друг на друга русских уськая,
За победой рати вражия
Побегут на Землю Русскую.

Далеко летели соколы,
Рвались к морю, дичь преследуя.
Не взлетать им в высь высокую,
Не гоняться за победою.
Согревая ночи длинныя,
Дружбы жар в душе не выгорит.
Но дружину соколиную
Не вернуть уж князю Игорю.
Не по ней ли горько плачучи,
Кличет Карна с ликом каменным?
Не по ней ли, Русью скачучи,
Машет Желя рогом пламенным?
Поминая павших на поле,
Жены русские восплакали:
«Мыслью смерти не осмыслити,
Думой к жизни жизнь не вызвати.
Не вернуть любимых взглядами,
Ни богатыми нарядами.
К злату ль взвать? Да в злате менее
Животворнаго умения.
Вдовья доля нам досталася —
Только плакать и осталося».
Всплачет Киев-град под горюшком,
А Чернигов — под напастями.
Потекут печали полюшком,
Щёлкнут беды чёрной пастию.
Розни тьма да свары бранныя
Оплетут князей крамолою,
И пойдут топтать поганыя
Русь несчастную и голую,
Дань взымати, нищих грабячи,
Возжелают с алчной жаждою.
Что ж тут брать? По белке разве что
В щедрый год с подворья каждаго?

Храбры братья Святославичи —
Игорь-князь и князь Тур Всеволод!
Враг хитёр. Лисицей лаючи,
Ищет он, где рознь посеяна,
Сон дурной да не упомнится!
Омрачать ли братство ссорами?
Не буди коварство половца
Говорливыми раздорами!
Белый снег не сделать сажею,
Мудрость глупостью прикинется.
Усыпил коварство вражее
Святослав великий Киевский.
Братьям он отец и годами,
И величьем трона стольнаго,
Дорог князю меж походами
Остров времени спокойнаго.
А давно ль рукою твёрдою
Воеводя ратью грозною,
И трепал, и гнал он ворога
Ясным днём и ночью звёздною?
Вместе с воинами-другами
Позабыв забавы светския,
Шёл холмами да яругами
На кордоны половецкия.
Шёл полями ли, лугами ли,
Все ручьи-болота высушив,
Кобяка — врага поганого
Из полков железных вытащил.
Вихрем, взмахом ли руки его
Вынут хан из лукомория?
Без псарей шёл князь от Киева,
Воротился ж с ханской сворою.
Знайся, хан, но лишь под стражею,
Со столицей златоглавою!
Пал Кобяк — и стяги вражия
Во гриднице Святославовой.
Святослава дело правое
Славой вспели и Венеция,
И славянская Моравия,
И Неметчина, и Греция.
Дело ж Игоря укорами
Да хулою жирной встречено.
Лебедями вести скорыя
Кличут близко ли, далече ли:
Мол, не славу Игорь взращивал,
Что в былых сраженьях добыта,
А Каялы дно вымащивал,
Что песками — русским золотом.
В скорбный день дано не каждому
Получать молвы прощение,
Из седла златого княжьего
Пересев в седло кощеево.
С Юга, с Запада, с Востока ли
Судит всласть молва жестокая.
На Руси ж — во градах, в сёлах ли
Вести пуще невесёлыя...